С джен-феста.

[_ILLA_]

АУ. В пожаре в детской Сэма погибает не Мэри, а Джон.
Таймлан
Серия 2.01 38:25

Мэри положила кольт на больничный столик.

– Всё, – сказала она.

Кольт сразу исчез, будто растворился в воздухе. По палате пронесся лёгкий ветерок, как от взмаха гигантских крыльев.

Правая рука, поврежденная в аварии, невыносимо болела. Ничего не поделаешь, пришлось отказаться от обезболивающих, чтобы сохранит ясную голову, но Мэри неплохо стреляла и левой рукой.

Азазель, довольно улыбаясь, протянул руку и… тут же получил три пули. Две раздробили его запястья, а третья легла прямо в переносицу. Мэри стреляла из обычного револьвера. А вот пули были не совсем обычными: на каждой была сделана насечка в виде дьявольской ловушки. Они убили человеческое тело и запечатали демона внутри него.

Азазель взвыл.
– Сука! Ты зачем это сделала?!

Демон рванулся к охотнице, но она прошептала несколько слов, и Желтоглазого отбросило от неё.

– Уходи, – посоветовала она. – В таком состоянии тебе не добраться до меня, а жнецы очень не любят, когда у них обирают их добычу. Как бы они своего хозяина сюда не вызвали.
– За тобой придут, – пообещал Азазель, пятясь к дверям. – И ты еще пожалеешь, что не выбрала легкую смерть.

– Пусть приходят, – улыбнулась Мэрии, сверкнув сталью серых глаз.

Жаль, что эту улыбку не видели адские псы. Они бы задумались о том, что охота на охотницу может иметь непредсказуемые результат.

Мэри устало присела на койку. Теперь надо исчезнуть. Быть рядом с детьми, когда у тебя на хвосте посланники ада, неразумно. Гвен и Кристиан заберут её. Семья защитит. А её мальчикам теперь самим придется возвращать кольт и разбираться с демоном, убившем их отца. Ничего, она их хорошо подготовила.

Когда вернулся Сэм с кофе, за которым послала его мать, палата была уже пуста.

****

– Идиот! – кричал Захария, наблюдая, как Азазель с трудом выковыривает пули из своего тела и заживляет раны. – Пулю в голове можешь оставить: всё равно там мозгов нет. Как ты мог так облажаться?

– Это вы настояли оставить в живых её, а не Джона. Мол, второй раз потеряв мужа, сломается от чувства вины и станет легкой добычей. А она пошла в атаку на нас. Я предупреждал, что это опытная охотница. У неё за спиной – целая семья и не одна, кстати. Они и её щенков так натаскали, что к ним теперь не подступишься.

– Да мы вообще предлагали обоих убрать! Выросли бы братики по приемным семьям, ничего бы с ними не случилось. И брать их можно было бы голыми руками.

– Это с вашим бы ничего не случилось. А с нашим – случилось бы. Демонская кровь имеет побочные эффекты. В неблагополучных и тем более чужих семьях мои дети слишком часто сходят с ума, а то и кончают жизнь самоубийством. Мы не могли так рисковать.

– Ну, так не поил бы их своей кровью. Отработала тушка и пусть хоть на куски разваливается. Что за изыски у вашего Люцефера?!

– Он не наш, а ваш, – прошипел Азазель, вытаскивая последнюю пулю у себе между глаз. – Договор подписали – нечего теперь возмущаться.

Захария плюнул и замолчал. Действительно, ругаться бессмысленно. За провал накажут обоих. Что делают с демонами в аду за такие промашки, он не знал, но что ждёт его, представлял прекрасно. Ничего не поделаешь, придётся вернуться в прошлое и поменять Мэри и Джона местами.

Джон Винчестер не знал, чей он потомок. С охотниками связи не имел никогда.
Простой солдат, автомеханик. Вряд ли он сможет представить серьёзную угрозу.

Перед Джоном стоит выбор, кого из сыновей спасти. Он любит обоих, и для него это самый страшный выбор в жизни. Выбор не в пользу Сэма. Ангст
-Мне не нужна твоя душа. Не в этот раз. Один из твоих сыновей сегодня умрет и ты сам выберешь кто - усмехнулся Желтоглазый.- Но вот за кольт и последнюю пулю я выполню одну твою просьбу. Думаю, так будет честно.

Джон, конечно, не помнил событий, развернувшихся в предыдущей временной петле. А вот Азазель помнил слишком хорошо. И забирать Джона на этот раз не собирался.
Нет, теперь он стал умнее. Теперь он устроит Джону ад на Земле. Старший Винчестер ещё пожалеет, что не висит на дыбе в аду.

По какой-то изуверской логике бога условием апокалипсиса было участие его сыновей в качестве веселей для битвы Добра и Зла. Именно Винчестеры и именно братья должны были убить друг друга для нового начала. Или для конца, после которого для людей уже никогда ничего не будет. На этот раз ангелы и демоны их решили разъединить. Неважно как, главное чтобы к решающей битве они подошли врозь.

Азазель смотрел в глаза окаменевшего Джона и просто упивался ужасом и болью, которые видел там. Да, это было хорошо придумано. Люцифер не дурак. Только дьявол мог изобрести такую шутку, что бы испытать наслаждение от чувств отца, вынужденного выбирать, кому из его детей жить, а кому умереть.

Джону казалось, что в этом больничном подвале время и пространство свернулось в точку, как в черной дыре, которую придумали астрономы.
Если ты Винчестер, значит ты проклят. На твое душе горит печать Каина и ты вынужден идти по жизни, обрекая на смерть своих близких. А если ты сделаешь неверный выбор, то обречешь на смерть и все человечество. И есть только одна просьба, что бы хоть на каплю уменьшить боль и страдания одного из твоих детей.

- Пусть умрет Дин, – мертвым тихим голосом произнес Джон. – Но ты сделаешь так, что бы ангелы никогда не смогли вернуть ему жизнь.

«Неужели понял?» - мысленно взвыл Желтоглазый, – «Отличный ход, ничего не скажешь. Думает, что мы не знаем про его младшего. Решил так помешать. Ну ладно, пусть считает, что выиграл.»

После смерти Дина, Джон каждой клеткой своего тела, каждым нервом почувствовал острую, не проходящую ненависть Сэма. Сэм так и не простил отцу, что тот не спас его брата, не отнял у смерти. Эта ненависть резала душу старшего Винчестера каждый миг, каждый вздох его жизни. И эти раны не заживали, а боль становилась только сильней.

Но Джон оставался рядом с сыном. Он успел спасти Сэма от ножа Джейка. Он помешал открыть Врата Ада. И Азазель все равно был убит последней пулей из кольта.
Винчестеры бок о бок дошли до встречи в Детройте, на которой Сэм сказал дьяволу «Да».

Джон был убит Люцифером на кладбище в Лоуренсе, но в последние мгновения своей жизни, он все же успел увидеть, как его сын сломал дьявола и ушел на вечные страдания в Клетку. Душа Джона попала в ад, потому что после смерти всех его детей, в ней осталось только проклятье в адрес бога.
Жители Лоуренса часто видят, как на кладбище в светлом сиянии появляется молодой парень в кожаной куртке. Он всегда стоит на коленях посредине поляны с мертвой травой. Иногда он в ярости бьёт кулаком в землю, а иногда просто тихо плачет.
Не думал и не гадал, что мой Джон поступил, как истинный потомок Каина. Но получается, что я с Люцем мыслю одинаково. Во,заразы.

После схватки с Кроули Мэг не погибла, а стала человеком, и несколько месяцев пыталась выживать без демонских способностей. Путешествуя по Америке, она случайно видит, как Кас работает в магазине, и не может пройти мимо. Решив, что вдвоем будет проще, она учит и его быть человеком.
– Нет, я, конечно, знала, что в менеджеры берут только придурков, но что бы такого?

Сердитый женский голос вывел Каса из глубокой задумчивости, когда он рассматривал стеллаж с женскими прокладками и детскими памперсами. С его точки зрения эти предметы должны находиться рядом. Чего это Нора так хохотала, увидев, что он сложил их вместе?

Кас уже привык, что его попытки изображать из себя человека вызывают удивление, насмешки и даже ругань. Но ничего не поделаешь - он твердо решил стать человеком и готов был терпеть и большее. А теперь ещё это...


Кастиэль обреченно вздохнул и повернулся к возмущенной покупательнице.
И тут познакомился с ещё одной особенностью человеческой физиологии. Это когда сердце подскакивает куда-то в район горла, в ужасе замирает, а потом начинает биться в истерике.

Перед ним в позе "руки в боки", изящно отставив ножку, стояла Мэг. Абсолютно здоровая, с тем же демонским огнем в глазах и ядовитейшей улыбкой на губах.

– Мэг, ты… Но как?.. Кроули же тебя...

– Немножко убил, не спорю. Но ты не забыл, кем был мой папочка? Я ведь не какая-то человеческая душонка. Я дочь демона и человека. Тот ножичек убивает демонскую сущность, а вот человека… смотря куда ткнуть. Промахнулся этот царек малость. Я долго валялась по больницам, но выжила. Правда, я теперь только женщина.

Касу почему-то показалось, что в принципе это ничего не меняет.

– Я тоже, – тихо сказал он. – Только... мужчина.

– Ты уверен? – Мэг критически осмотрела его с ног до головы.

– А что? – всполошился Кастиэль. – Что-то не так?

– Да ни один нормальный мужик к этому голубому безобразию, что на тебе, даже пальцем не прикоснется, не то что бы надеть на себя.


– Почему? – Кас даже пощупал свою безрукавку. – Хороший цвет, голубой. Цвет неба. Правда, Дину она тоже не понравилась.

– Цвет неба? – Мэг рассмеялась. – Да ты откуда свалился? Ах, да прости, знаю. Слушай, Кастиэль, – уже серьёзно спросила Мэг. – Мы вроде теперь друзья по несчастью. Мне папаша всё же денег оставил на такой вот случай, а ты то, как живешь?

– У меня всё хорошо, – заученно начал излагать ангел. – У меня есть еда, квартира, работа.

Но как-то быстро сник. Обманывать Мэг ему показалось смешно. Как ни крути, но она своя. Да и не обманешь её.

– Плохо живу, – признался Кас. – Чего-то я в людях не понимаю. Чего-то главного. Я – копия, подделка, а хочу быть настоящим. Вот ты себя чувствуешь настоящей?

– Что я чувствую, так это то, что сейчас меня твоя хозяйка выставит на улицу за то, что отвлекаю тебя разговорами. Давай сделаем так: я заеду за тобой после работы, и мы займемся твоим… очеловечиванием. Улавливаешь?

" А я уже делал это", – чуть было гордо не брякнул Кас, но вовремя прикусил язык. То, что одной женщине нельзя рассказывать о другой, он уже понял. Да и кончилось всё плохо. Причем Кастиэль подозревал, что даже не знает, насколько плохо. Но мысль о том, что в случае чего он не оплошает, приятно грела.

Мэг не обманула и припарковала шикарную «Альфа Ромео» у маленького магазинчика ровно за минуту до конца работы.

Кас даже поёжился: хорошо, что Нора уже ушла домой. А то завтра пришлось бы ловить её подозрительные взгляды и отвечать на кучу вопросов.

– Так, – начала Мэг, когда он сел в машину. – Во-первых, застегни ремень безопасности и запомни: это один из главных ритуалов их цивилизации.

– Да знаю уже, – проворчал Кас, возясь с ремнем.

– Не перебивай. Сейчас мы заедем на заправку, потом в супермаркет и в конце в кабак. Если ты освоишь эти три пункта, считай, уже человек.

Так для Кастиэля началось восхождение на Голгофу очеловечивания.

Комментарии Мэг по поводу его способностей совместить заправочный пистолет и горловину бензобака заставили покраснеть даже бывалых дальнобойщиков, которые, сгрудившись вокруг них и побросав свои грузовики, слушали её с упоением.

Супермаркет почему-то напомнил Касу Чистилище. Такой же голубой безжизненный свет, уходящие вверх и теряющиеся из вида где-то высоко стеллажи, такая же полубезумная толпа, мечущаяся между стеллажами. Но Мэг прекрасно ориентировалась в этом хаосе. Или эти супермаркеты и придумала нечисть?


А вот в баре, где они закончили свою поездку, Кас почувствовал себя вполне комфортно. Школа Дина всё же не прошла даром. Правда, наглый бармен подпортил настроение спросив:

– И что такая горячая девочка делает с таким ботаником?

– Ах, ты не поверишь, - прощебетала Мэг. - Он после психушки и отсидки. Сам понимаешь: столько воздерживался. Сейчас в постели он просто ангел.

И упорхнула в дамскую комнату.

Бармен уже с уважением посмотрел на Кастиэля.

– За что сидел-то, мужик?

– В больнице за то, что Люцифера в голову пустил. Потом за массовые убийства и связь с королем ада, - честно ответил Кас.

Бармен побледнел и на всякий случай отодвинулся подальше.
Но тут вернулась Мэг и утащила Каса.

– Молоток, – одобрительно ткнула она его в бок, усаживая за самый дальний столик в баре. – Не знаю, что ты ему сказал, но тот обормот явно тебя зауважал.

– Правду, – печально ответил Кас.

– Правду? – повторила Мэг, и тут Кастиэль увидел, что она резко изменилась.

Мэг сидела напротив него, и в ней не осталось ни её насмешливости, ни развязности, ни ехидства. На ангела смотрели серьёзные и очень сердитые глаза демона.

– Мэг, ты что? Я что-то не так сказал? Ну, ты же обещала мне помочь, вот и помоги. Ты здесь гораздо дольше, чем я. Что мне надо сделать, что бы быть человеком?

– Стать самим собой.

– Что? – не понял Кас.

– Настоящие люди – это те, у кого хватает мужества быть такими, какие они есть. Не прятаться от самих себя, не натягивать чужие личины.

– Но я же ангел. Бывший, правда...

– Не бывает бывших ангелов! – рявкнула Мэг, сверкнув глазами, и грохнула своим кулачком по столу. – Как и бывших демонов. Мы с тобой не люди, Кастиэль. Мы – демон и ангел. Либо мы есть, либо нас нет. Наши силы – это лишь оружие, которое мы потеряли. Ну и что? Думаешь, твои любимые братики-охотники прекратят драться, если у них отнять всё, оставив в одних трусах? Да дажеи без трусов. Убить их можно, но заставить сдаться нельзя.

– Мэг... Я...

– Ты хотел от меня совета, вот и получай его. А как уж дальше жить, решай сам. Большего я тебе не смогу дать.

Кас несколько минут посидел молча, потом встал, снял с себя злосчастную голубую безрукавку и пошел к дверям.

Мэг его не останавливала. Только побелевшие губы выдавали, чего её это стоило.
«Я знаю, куда ты пойдешь», – думала она. – «И ты, возможно, потом проклянёшь меня. Может, я сама себя прокляну, но только так у нас есть будущее. Я же люблю тебя, моё чудо в перьях»

@темы: Разное;